Знание иностранных языков во все времена приветствовалось и всячески поощрялось. Уж явно: хуже от того, что человек знает иностранный язык, никогда не будет. Тем не менее, выучить иностранный язык – дело далеко не простое. Так стоит ли мучить себя, а порой, и окружающих таким нелёгким и изнурительным трудом? Чтобы ответить на данный вопрос, нужно чётко представить себе цель, ради которой такой подвиг совершается.

Знание иностранных языков во все времена приветствовалось и всячески поощрялось. Уж явно: хуже от того, что человек знает иностранный язык, никогда не будет.

Тем не менее, выучить иностранный язык – дело далеко не простое. Так стоит ли мучить себя, а порой, и окружающих таким нелёгким и изнурительным трудом? Чтобы ответить на данный вопрос, нужно чётко представить себе цель, ради которой такой подвиг совершается.

Несомненно, язык выполняет множество различных функций: когнитивную, информативную, метатическую, этническую, но главная из них, всё же коммуникативная. И язык учится в первую очередь для того, чтобы на нём общаться. Уже с конца XX в. всё чаще начинает звучать термин «глобализация», под которым понимают процесс взаимозависимости стран мира вследствие все более тесной интеграции их национальных рынков, услуг и капиталов, активной миграции людей и движения информационных потоков за пределы национальных границ. Выход за пределы национальных границ предполагает и выход за пределы национального языка. И, если ещё в середине XX в. выезд за границу казался «событием», то уже в XXI в. этим никого не удивишь. Удивишь, скорее, обратным: как вообще возможно не посетить ни разу в жизни какую-нибудь страну?

С каждым годом проблемы по преодолению границ постепенно уменьшаются, страны заключают соглашения и договоры о безвизовом пересечении границ, или, если это на данном этапе по той или иной причине невозможно, пытаются минимизировать барьеры по получению виз. Главным, а порой, единственным барьером, остаётся язык. Впрочем, и его страны пытаются решить: почти в каждой стране обязательным предметом в школе является иностранный язык. Однако, язык вещь упрямая – без постоянных и регулярных тренировок он легко забывается, в то время как усваивается с точностью наоборот. И без представления себе явных перспектив, труд по изучению непонятных фраз может казаться бесплодным и ненужным. Попытаемся сейчас взвесить все «за» и «против», чтобы оправдать этот героический поступок.

Первой положительной причиной знания иностранного языка является то, что оно расширяет познавательные процессы человеческого мозга.

В 30-е гг. XX в. большую популярность приобретает гипотеза американских этнолингвистов Эдварда Сепира и Бенджамина Ли Уорфа – гипотеза «лингвистической относительности» или просто «теория Сепира – Уорфа», согласно которой структура языка определяет мышление и способ познания реальности. Страховщик от пожаров, Бенджамин Уорф, во время своих командировок, познакомился с индейцами хопи и увлёкся их языком, поняв, как сильно язык американских индейцев отличается от европейских языков. Это со временем привело его к умственному заключению о влиянии языка на мировосприятие человека. Одно из доказательств, приводимое учёными, мы можем сейчас проверить на примере трёх языков: английского, русского и польского. Для одного английского цвета «blue» соответствуют два русских – «голубой» и «синий» и целых пять польских: «niebieski”, “błękitny”, „granatowy”, „siny” и даже „modry”. Примеры «разного восприятия мира» видны и в безэквивалентной лексике, и в «языковых лакунах».

Тем не менее, не каждый хочет научиться видеть и воспринимать мир по-разному, и поэтому данный аргумент в пользу изучения иностранного языка может показаться далеко неубедительным, и лишь потому, что он лишён некоторой «практичной» основы. И поэтому вторым аргументом является то, что язык позволяет «легко» и «безболезненно» влиться в иностранную среду: ко многим казусам можно быть готовым, или, по крайней мере, не так ощутимо их переносить. Зная, например, значения польских слов «woń” (аромат) i „uroda” (красота), прочитав, например, определение цветка „ruta” как „kwiat o mocnej urodzie i dużej woni” не вызовет у нас противоположного восприятия этого цветка. Данный пример, конечно, хороший, но не совсем практичный. А ведь, сколько известно разных случаев и неприятных ситуаций, связанных с незнанием языка.

В классическом болгарском произведении Алеко Константинова «Бай Ганю» описывался случай, как главный герой, соответственно, болгарин по национальности, будучи в Чехии, был приглашён хозяевами к обеду. Но чтобы до обеда праздно не проводить время, решил узнать достопримечательности страны. И, выходя из дома, спокойно переписал надпись, размещённую большими буквами на нём, наивно полагая, что это адрес. Прогулявшись по городу и решив возвращаться к обеду, он стал показывать переписанную надпись местным людям, чтобы те указали ему путь к дому. Но вместо ожидаемого результата, люди обижались и уходили от незнакомца, так как вместо адреса он переписал фразу, что «Здесь выгуливание собак запрещено».

Наконец, изучение и знание языка не всегда может пригодиться человеку только для выезда за пределы страны. Выше мы уже упомянули о набирающем темп процессе глобализации, который обусловлен и новыми техническими способностями, обеспечивающими снижение стоимости международных перевозок, связи и финансовых расчётов, следствием чего стало размещение разных этапов производственного процесса в других странах, а также отмена государственных ограничений на импортные квоты, ввоз товара из-за рубежа и др. Проще говоря, сейчас стало доступнее купить или заказать через интернет импортную вещь или даже лекарство, которые могут оказаться и качественнее, и дешевле отечественных. И хотя производители пытаются максимально отобразить инструкции на разных языках, часто не всегда мы можем найти именно понятный нам язык.

И вот сейчас, думаю, настало время контраргументов, часто приводимых на данные так называемые «несомненные плюсы» иностранного языка. Языков ведь в мире много, учить их нелегко, так почему же не создать один универсальный общий язык? Тем более, это не предположение, а историческая реальность. Созданным варшавским врачом-окулистом Людвигом Заменгофом в 1887 г. искусственным языком эсперанто и сейчас пользуются миллионы людей. Известным был и язык волапюк («мировой язык») немецкого католического священника Иоганна Мартина Шлейера.

Сейчас известно более тысячи различных искусственных языков, среди которых и бейсик-инглиш, и интерлингва, сольресоль, окциденталь, логлан, ложбан, ифкуиль, эльфийские, и другие языки. Несмотря на это, попытки создания и совершенствования всё новых языков, не прекращаются. И не прекратятся. Ведь создание одного универсального языка невозможно. Ведь, как говорится в пословице: «Что для русского счастье,для немца —смерть». Устранить трудности всех языков мира, объединить их под один искусственный – утопия. Потому что «трудности» естественного языка созданы не на пустом месте: они выполняют определённые функции. Не всегда эти «функции» понятны иностранцу, поэтому бытует такой лингвистический анекдот:

«В грузинской школе учитель объясняет ученикам: – Запомните, дети. В русском языке слово «кон» пишется с мягким знаком, а слово «тарелька» — без мягкого. Понять это невозможно. Это надо просто запомнить».

Поскольку искусственный иностранный язык не в состоянии отразить многие «естественные» процессы того или иного языка, возникла и, впрочем, неплохо реализуется идея использования одного, но естественного языка. Выбор это пал на английский язык, мотивируя это тем, что это один из наиболее распространённых языков среди говорящих (является родным не только жителей Англии, но и США, Ирландии, Канады, Мальты, Австралии, Новой Зеландии, Индии, Пакистана, Африки и других стран), а также довольно несложный для освоения. Конечно, плюсы несомненны. Однако и здесь достаточно минусов. Один из них пытался учесть Заменгоф, создавая эсперанто: беря за основу своего искусственного языка тот или иной «естественный», мы тем самым придаём несомненные преимущества говорящим этого языка. А основной, фундаментальной проблемой, возникшей в условиях тотальной глобализации, стала проблема национальной и культурной самоидентификации, сохранение своей уникальной культурной традиции, языка, обычаев. Знание одного только английского языка ни в коем случае не даст нам возможности ощутить особенности, выражаясь метафорически, «вкус» той или иной культуры. Трудно себе даже представить, если о той или иной литературе в какой-нибудь стране будут судить лишь по переводам произведений на английский язык. Никогда английский Достоевский, как и русский Уайльд не стали бы классиками литератур. Теряет свою уникальность и сам человек, владея стандартно «родным» языком и английским. А ведь важная задача, стоящая перед человеком в современном мире – не затеряться. И, наконец, владение человеком только английским языком делает «нехорошо» не только самому себе, но и, так выражаясь, «коренному, настоящему» носителю языка, так как иностранцы, изучая язык, часто упрощают его, распространяя ошибки и в конечном счёте портя первоначальную систему этого языка.

Таким образом, выражение «сколько знаем иностранных языков —столько жизней мы проживаем» не теряет, а даже обретает ещё большую актуальность.

Хотелось бы также, чтобы изучая тот или иной язык, мы не только брали что-то из него для себя, но и максимально привносили через его посредничество что-то в свой язык и культуру.